Метка: марафонец

В откровенном интервью марафонец рассказывает о своих тренировках, детях, караоке после соревнования и о том, почему люди считают его замкнутым.

Автор: Синди Кузма

8 июня 2018 г.

Плоская трасса Чикагского марафона, позволяющая развить скорость, добавила в копилку мировых и американских рекордов, но ни один рекорд не был здесь установлен с тех пор, как в 2015 году директор марафона Кэри Пинковски (Carey Pinkowski) перестал пользоваться услугами пэйсмейкеров. Этой осенью Гален Рапп попытается изменить это. В прошлом году Рапп выиграл марафон с результатом 2:09:20. И не смотря на то, что ему не удалось принять участие в Бостонском марафоне в апреле, 20 дней спустя он выиграл Пражский марафон с результатом 2:06:07, что сделало его вторым самым быстрым американцем в истории. Благодаря этому прогрессу Рапп  уверен, что в конечном итоге он сможет бросить вызов Халиду Ханноши (Khalid Khannouchi), установившему американский рекорд — 2:05:38. Если будут хорошие условия, говорит Рапп, в Чикаго будет отличная возможность сделать это. Журналист Runner’s World встретился с Раппом во время визита в город 6 июня, за день до того, как он должен был сыграть в бейсбол на поле Ригли в составе Чикаго Кабс (Chicago Cubs). (Его отец также присутствовал среди болельщиков.)

Runner’s World: когда Вы узнали, что в Бостоне Вам не повезет?

Гален Рапп: Проверяя прогноз заранее, мы предполагали, что погода может быть поршивой. Одышка из-за простуды, я не мог дышать нормально на протяжении где-то около 19 миль, в результате я принял решение сойти. Кажется, что еще никогда в жизни мне не было так плохо. Это был отвратительный день. Это была настоящая напасть. Я был злой, разбитый и расстроенный. Когда у вас два марафона в год и, когда один из них не получается, это в какой-то степени вызывает глубокую разочарование. Вы вкладываете столько времени и энергии и жертвуете многим, чтобы выступить достойно. А тут происходит такое, и напрашивается мысль: «Неужели все это было пустой тратой времени?»

RW: Но на этот раз было не так. Что повлияло на решение взять реванш в Праге?

ГР: Когда я летел в самолете домой, а также на следующий день я думал о том, можно ли проводить еще одну гонку? Будет ли у меня такой шанс? А потом мой тренер [Альберто Салазар (Alberto Salazar)] поднял этот вопрос. Альберто прямо сказал мне: «Ты должен захотеть сделать это». Внутренне, это отнимает у вас много сил: воодушевление от ожидания победы на марафоне и разочарование, связанное с неудачей. Но я определенно действительно захотел это сделать, провести еще одно соревнование. Мне просто повезло, что желание сработало в последнюю минуту.

RW: Тяжело было начинать сначала? А как Вы справились с тем промежуточным временем, чтобы удержать свою форму на пике? 

ГР: Я попробовал применить такой подход: Бостон был просто хорошей тяжелой тренировкой. Я знал, что мои ноги очень скоро восстановятся. Я взял один день для легкой тренировки, но все же, вероятно, пробежал около 10 миль. Я не делал тяжелых тренировок в течение четырех или пяти дней, а потом вернулся к обычному режиму. На следующей неделе я пробежал 100 — 110 миль и приступил к довольно интенсивным тренировками. Три недели — это долго: нельзя просто ничего не делать и отдыхать.

На длинных тренировках я пробегал как минимум 20-25 миль. Но это были не очень интенсивные тренировки, просто в хорошем темпе. Я думаю, что последние пару миль я пробегал довольно быстро. Я делал несколько коротких отрезков по 600, 400, 300, 200 м, что, на самом деле, не является марафонской тренировкой, но некоторая скоростная работа может заставить вас снова почувствовать себя хорошо. Затем я делал более длинные интервалы, повторения и проч.

За неделю или полторы до старта, мы сократили объемы, и это были просто легкие тренировки. Я думаю, что худшее, что может быть, — это, когда вы разочарованы, а ваш естественный инстинкт диктует вам, что нужно стараться изо всех сил, чтобы наверстать упущенное. Но на самом деле так делать нельзя, особенно на тренировках. Альберто говорил: «Мы должны следить за тем, чтобы ты не переусердствовал, и был полон сил».

RW: Вы довольны соревнованием?

ГР: Да. Я думал, что перед Бостоном я был в очень хорошей форме, до тех пор, пока я не начал гонку и не увидел, что это не так. Узнать все на собственном опыте — это был единственный способ. Одна из тех причин, почему я недоумевал из-за Бостона: так много шансов узнать о себе, оглянуться назад и сказать: «Вот это действительно сработало на тренировках, а это нет. Нам нужно скорректировать план.

Было очевидно, что очень важно было победить. Парень, которого я обогнал [Сисэй Лемма (Sisay Lemma) из Эфиопии], пробежал марафон за 2:04 в начале этого года, так что это был превосходный результат. Время было отличным и для меня тоже. Большинство гонок, в которых я участвовал, были более тактическими. На этот раз, мы неслись сломя голову, преодолев первую половину где-то за 63 минуты, вторая половина стала немного более тактической. Оказалось, что я могу бежать намного быстрее.

Мой личный рекорд в больших марафонах всегда намного медленнее, чем у всех остальных. Я знал, что по-прежнему могу дать фору, но это всегда немного странно, когда отстаёшь на несколько минут от того, с кем ты бежал. На этот раз у меня было преимущество догнать этих парней, я был на верном пути, и это просто придало мне больше уверенности. Если когда-нибудь вы захотите бежать намного быстрее, вы должны сделать это. Нельзя просто взять и улучшить время с 2:09 или 2:10 до внезапных 2:03, 2:04, 2:05. Такого просто не бывает. Так что это был шаг в правильном направлении.

Кроме того, не все было идеальным в том плане, что мы на самом деле «все силы бросили» для Бостона, а теперь это было своего рода дополнительное время. Если дела пойдут хорошо, и до соревнования мы сможем сделать все идеально, я думаю, что я смогу бежать намного быстрее.

RW: скажем, наравне с американским рекордом?

ГР: Да, конечно. Я думаю, что это возможно. Я определенно хочу его побить. Полагаю, что марафон в Чикаго этой осенью может быть отличным шансом сделать это. На марафоне я узнал, что есть много факторов, таких как погода, например, которые просто непредсказуемы, их нельзя контролировать. Эти факторы играют особенно большую роль, когда вы пытаетесь бежать очень быстро. Погода здесь обычно довольно хорошая, и я думаю, есть шанс, что это будет быстрая гонка. Остановимся на этом.

RW: Как Вы восстанавливались?

ГР: Пару дней я чувствовал себя неважно. У меня такая же, всем известная, послемарафонская походка, когда трудно спуститься по лестнице. Я взял трехнедельный отдых, обычно я это делаю после марафона. Я ничего не делал, только немного растяжку, и на этом все. 

Я думаю, что в целях долголетия важно правильно восстанавливаться после марафона. Такие нагрузки, безусловно, сильно сказываются на вашем организме. Альберто всегда акцентирует на этом мое внимание. Он говорит: «Вот что меня разрушило: я никогда не делал никаких перерывов. Я всегда продолжал тренироваться. Очевидно, что моя карьера была не очень долгой. Я не хочу позволить тебе совершить ту же ошибку». Очень полезно просто иметь возможность проводить много времени дома со своей семьей, женой и детьми, и делать то, что я не успеваю делать, когда я тренируюсь.

RW: Расскажите о своих детях.

ГР: Они — близнецы [Грейсон и Эмми], в июле им будет четыре года. Самому младшему, Джейдену, полтора года. Они все очень активные. Моя жена [Кеара] и я смеемся — иногда, когда мы возим их в церковь или когда мы выходим куда-то покушать, мы видим семьи, в которых дети просто сидят спокойно. Наши  и 20 секунд не могут усидеть.

RW: Ну это понятно, ведь ваша жена в прошлом тоже бегунья?

ГР: Она очень хорошо бегала в средней школе и колледже, где мы познакомились. К сожалению, у нее были некоторые травмы. Она много упустила, будучи в старших классах. Теперь она бегает ради удовольствия. Безусловно, она понимает мой образ жизни. Она отказалась от всего, чтобы поддерживать меня, и просто позволяет мне следовать за своей мечтой, поэтому я чувствую себя очень счастливым.

RW: Есть что-то что вы делаете вместе?

ГР: Детям нравится кататься на велосипедах, когда мы гуляем, или мы берем их в бассейн, или водим в парк. Мы ходили на пляж, провели там весь день. Но довольно сложно вытащить всех на большие прогулки. Мы много чего делаем по дому. Обычно я так устаю, что не успеваю за ними, но во время перерывов  играю с ними футбол, баскетбол или бейсбол.

 Если в парке, где мы гуляем, есть дорожка, то они бегают по ней и соревнуются. Они вроде понимают, чем я занимаюсь. У них все проходит в духе соревнования, вроде как: я хочу быть первым, а я хочу победить тебя. Я определенно люблю соревноваться, поэтому, мне кажется, у них это от меня.

RW: Приятно слышать о вашей семье — Вы не говорите много о ней публично или в социальных сетях.

ГР: Я такой человек. И моя жена такая же. Нам нравится держаться особняком. Я пробовал социальные сети несколько раз, но мне это не понравилось. Я чувствую, что провожу очень много времени в тренировках, и в остальное время я действительно хочу отдать все, что могу, своей жене и детям. У меня есть близкий круг друзей, с которыми я общаюсь, пишу сообщения. Мне просто нравится приватность.

RW: Люди называют Вас замкнутым, не обаятельным. Это Вас беспокоит?

ГР: Нет, хочу сказать, что мне комфортно быть тем, кто я есть. Я не могу контролировать то, что думают другие люди. Я отдаю все людям, с которыми я близок: для них я сделаю буквально все. Помимо этого, я всегда стараюсь быть дружелюбным и уважительно относиться к людям, но это те люди, о которых я забочусь больше всего, и для которых я прилагаю все свои усилия и энергию. Конечно, я тоже довольно скромный человек. Я всегда был таким. Еще в средней школе я был застенчивым и неловким. Очевидно, я бы хотел нравиться людям, но это их выбор, и они имеют право на свое мнение.

RW: Ваша семья ездит с Вами на соревнования?

ГР: В Бостон мы не брали с собой детей, потому что это было раннее утро, и они обычно еще спят в это время. Они были здесь в прошлом году. Одна из наших любимых фотографий — на ней младший сын. В прошлом году он крепко заснул, когда я пересекал финишную черту. Он впереди и спит. У близнецов здесь был праздник. Я думаю, что они больше всего помнят, как ходили в Парк Мэгги Дейли. Мы ходили в Музей Филд и Аквариум Шедд. Я помню, как в детстве с папой ходил в аквариум. Так что было здорово, взять их туда с собой. Им это понравилось.

RW: Какие планы сейчас перед Чикаго? Вы вернетесь?

ГР: На этой неделе я собираюсь сесть и обсудить с Альберто потенциальные гонки, в которых я мог бы поучаствовать  перед Чикаго. Я не уверен, что выйду на трассу этим летом. Я начал тренироваться на прошлой неделе, и на следующей неделе я начну делать интервалы. Хотя я не  исключаю этого. Иногда принимаем решение в последнюю минуту, например: Дела идут хорошо. А что если ты примешь участие в этом соревновании? Нам нравится открытый план. Наверняка будет несколько шоссейных гонок. В прошлый раз я пробовал участвовать в каких-то соревнованиях за три-пять недель до марафона — это была последняя большая тестовая тренировка. Поэтому на этот период мы непременно что-нибудь присмотрим.

RW: Каков твой подход к тренировкам? Я знаю, что в подготовке к Бостону ты пробегал по 130, 140 миль в неделю.

ГР: Да, я буду продолжать тренироваться подобным образом. Нужно делать такие объемы, какие можешь, исключая при этом травмы и оставляя время для более коротких скоростных тренировок или темповых.

Одни люди говорят: «Я помногу не буду бегать, я просто буду очень интенсивно тренироваться, все свои пробежки буду делать очень быстро». Другие говорят: «Я буду делать большие объемы, а работы не столь важны». На самом деле нужно выполнять и то, и другое. Это то, что делают все лучшие спортсмены, так тренируются все африканские спортсмены. Это, безусловно, жесткая программа, но она позволяет добиться желаемого результата. Нужно не только справляться с поставленными задачами, но и уметь восстанавливаться, чтобы выполнять интенсивные тренировки.

Конечно, мы всегда уделяли большое внимание скорости, даже когда я перешел на марафонскую дистанцию. Посмотрите на того парня [пятикратного олимпийца Бернарда] Лагата на беговой дорожке, и на то, насколько быстро он преодолел расстояние с 1500 до 5 км, насколько легко он выглядел, пробегая в таком темпе. Если вы пробегаете 1500 за 3:20, то 5K будет как простая пробежка. Необходимо выполнять работу, повышать свою выносливость. Я считаю, что заложенные скоростные данные, позволяющие вам держаться расслабленно и экономично расходуя силы во время бега, в медленном темпе на больших расстояниях является огромным преимуществом.

RW: Можете выделить очень важные работы?

ГР: Для марафонской дистанции, длинная тренировка, вероятно, является самой важной работой. Мы пробегаем где-то 20-25 [миль]. Некоторые из них — просто в легком шестиминутном темпе. Другие могут быть достаточно темповыми, но не слишком интенсивными. А последние 5 или 10 миль можно ускориться. Я делал темповые тренировки в середине длинных. Все они разных типов, но у каждой есть своя цель, все они связаны с тем, что можно ожидать на марафоне. Совершенствование тренировок — это, наверное, самое важное, что я могу сделать. Можно делать их часто. Мы стараемся проводить их хотя бы раз в неделю-полторы недели. Если я смогу увеличивать скорость на тренировке, я смогу повторить это на марафоне. 

Любые страдания, боль, дискомфорт лучше испытывать на тренировках, чтобы легче было справиться с этим потом на марафоне. Если у вас не было всего этого на тренировках, и вы заявились на соревнование, то вы не будете знать, как с этим справиться.

RW: Вы говорили о том, что Ваша главнейшая цель взять золото в Токио. Как эта цель влияет на Вас?

ГР: Я думаю, что мечта каждого бегуна — выиграть золотую медаль. Рекорды — это замечательно, но еще замечательнее — выиграть олимпийскую медаль и, в частности, золотую медаль, которую нельзя отобрать. В день финиша, когда ты стоишь на пьедестале, ты — самый лучший в мире. 

Когда после выступления в Рио я решил переключиться с беговой дорожки на марафонскую дистанцию, все сводилось к следующему: что я могу сделать, чтобы выиграть золотую медаль в Токио? Это было движущей силой среди прочих решений, которые я принимал, и поэтому я тренируюсь каждый день. 

При любом раскладе это, конечно, будет нелегко. В мире так много великих марафонцев. Элиуд [Кипчоге (Eluid Kipchoge)], на мой взгляд, самый лучший марафонец всех времен. Он, очевидно, по-прежнему в лучшей своей форме. Но ты не бежишь для того, чтобы занять второе место. Ты не бежишь с надеждой хорошо финишировать. Я думаю, что Олимпийские игры — это зачастую тактические соревнования, и в них может случиться все что угодно. Я знаю, что в этот день нужно будет выложиться по максимуму. Хотелось бы, чтобы все шло по намеченному плану, наверняка я буду там. Я доволен тем прогрессом, который наблюдаю у себя с течением времени. Считаю, что я показал, что могу хорошо бежать в жару, а в Токио будет очень жарко. Опять же, у меня  хороший опыт в беге на беговой дорожке с хорошей скоростью, я думаю, что шанс, безусловно, есть.

RW: В прошлом году, мы слышали, как Вы отпраздновали победу на Чикагском марафоне песнями в караоке. (Рапп пел песню “I Want It That Way” группы Backstreet Boys в заведении Stanley’s Kitchen & Tap в Парке Линкольна.) Вы повторите то же самое, если выиграете?

ГР: (Смеется.) Я заставил себя силой пойти туда, потому что я довольно стеснительный человек, но было весело. Если все сложится хорошо, то я отпраздную это событие. Я не знаю, будем ли мы снова петь караоке, но определенно пойду куда-нибудь, чтобы хорошенько отдохнуть..
Источник: https://www.runnersworld.com/news/a21206405/galen-rupp-opens-up/#